Известная поэтесса - о разбитом сердце, покушении на убийство и муже-вожде
Лариса Рубальская придерживается мнения, что мужчину надо упорно искать. «Я у всех спрашивала: «Нет ли жениха?» И старания увенчались успехом - 33 года прожила в счастливом браке с известным стоматологом Давидом Розенблатом.
Нарвалась на проходимца
- Бывают у человека врождённые кокетство или скромность.
А бывает врождённое «клейкое вещество», которое действует на противоположный пол магнетически. Если женщина рождается без него, то все её ухищрения практически бесполезны. Так вот, я родилась без этого «клейкого вещества»... Если романы и случались, то рушились с большими муками для меня…Я всё в своих стихотворениях зарифмовала: «Никогда я не была симпатичной, стройной тоже никогда не была, оттого-то и в моей жизни личной невесёлые творились дела». Я какой-то отброс была, неликвид... Все говорили мне: «У тебя характер золотой. Мужики своего счастья не понимают. Подожди, будет, будет». Но ничего хорошего не случалось в моей личной жизни...
Мне было 25. В метро подошёл мужчина. Сказал, что лётчик. Я влюбилась мгновенно - красив, в военной форме. Ни тогда, ни сейчас не понимала значения звёздочек и лычек на погонах, поэтому в то, что лётчик, поверила сразу. Начали встречаться. Однажды мой возлюбленный сказал: «У меня предстоят опасные лётные испытания. Если через какое-то время я не выйду на связь, значит, меня больше нет в живых».
И пропал. Я ждала его, ждала, а потом поняла: этот прекрасный героический мужчина погиб при исполнении служебного долга. Переживала страшно, плакала ночами.
А потом совершенно случайно услышала в вагоне метро его голос. Оборачиваюсь - точно, он! С девушкой. Стала прислушиваться к их разговору. Лётчик говорит: «Милая, у меня предстоят испытания...» А дальше - то же самое, что и мне говорил… Как артист, будто заученную роль повторял! Я хотела его убить! Это оказался просто проходимец, обманщик.Я легко влюблялась. Мне оказывалось достаточно, чтобы очередной избранник был блондин, не очень высокий, пел под гитару. Такие вот дворовые приоритеты! Честно говоря, не очень разбиралась в социальных слоях. У меня даже есть стихотворение на эту тему: «Он был сантехник и пришёл чинить трубу, и ключик гаечный он долго подбирал. Но вместо гайки повернул мою судьбу».
Я влюблялась в таких, влюблялась… Все эти мужчины потихонечку моё сердце рвали на кусочки. А ведь у каждого человека есть запас любви и нежности. Если, предположим, в 20 лет ты обретаешь счастливую любовь на всю жизнь, то все твои чувства достаются этому человеку. А меня вечно переполняли страсти и страдания, именно страдания. И весь запас любви потихонечку пираньями был расхватан…
Приготовила нож
Особенно запомнилась одна история… Дело шло к 30 годам, я ощущала финишную прямую и полную безнадёгу впереди. Была безумно влюблена в мужчину. У меня складывалось впечатление, что и он готов со мной свою жизнь «организовать». Что было неправдой, но я об этом думать не хотела - просто очень его любила. У моего возлюбленного была жена, которая от него ушла. Он всё не мог её забыть. Эта женщина была главным в его жизни. У мужчин часто возникает азарт охотника, если добыча ускользнула из его рук. Пока он её не настигнет, не может успокоиться. Может быть, этот человек и сейчас продолжает свою охоту, хотя с тех пор уже прошло почти 40 лет.
Так вот, мой возлюбленный со своей бывшей женой время от времени встречался - когда она могла исчезнуть на некоторое время от нового мужа. Как я узнавала об этих встречах? Он сам мне об этом говорил, что было самым ужасным! «Всё, сегодня я занят. Сегодня она». А он для меня по-прежнему был средоточием всех моих мечт и желаний... «Смирись, так будет всегда», - говорил он мне. Я смириться не могла, очень страдала, придумывала всякие коварные планы. И однажды решила, что нужно его бывшую жену убить.
У меня был японский хозяйственный нож с деревянным чехлом. Острый, хороший такой ножик. Сейчас стыдно даже об этом рассказывать! Я, конечно, не собиралась эту женщину зарезать, просто хотела сильно напугать, чтобы неповадно было. В очередной раз, узнав об их встрече, пошла к моему возлюбленному домой. Стала дверной замок расковыривать ножом, потому что на звонки не открывали.
У меня тогда было просто помутнение от ревности, Кармен эдакая... Я замок в итоге расковыряла, влетела в квартиру... Женщины ещё не было, а мой любимый сидел в ужасе, боялся подойти. Потом тихо сказал: «Уйди, чтобы я тебя больше никогда не видел!» Может, я к тому времени ему уже просто надоела, не знаю… И больше мы с ним ни разу не виделись... Кстати, я его не так давно случайно встретила! Идёт такой старый, несимпатичный человек. Боже мой, подумала, неужели он был пожаром в моей груди? Годы очень меняют ощущения.
А тогда я считала: всё, моё дело - хана. Слушала «Антимиры» в Театре на Таганке. Молодая артистка Славина читала Вознесенского: «Бей, женщина! Бей, милая! Бей, мстящая! Вмажь майонезом лысому в подтяжках. Бей, женщина! Массируй им мордасы! За все твои грядущие матрасы...» Я думала: это всё про меня, мне так и придётся идти по этой гнилой, зыбкой дорожке, сражаться, драться за любовь и всё равно быть никому не нужной...
Пили водку и целовались
Но в потоке несчастливых любовных историй были и проблески, когда сбывались мечты, которые по определению сбыться не должны. Два романа мне дали понять, что не такая я пропащая женщина, не такая безнадёжная. Один из этих мужчин был очень известным человеком, а другой - просто при должности, писал книги, считался выдающимся человеком в литературных кругах. Оба были значительно старше меня. И вот эти два человека, на которых и рассчитывать было нельзя, дарили мне состояние полёта... Но длилось это недолго... Оба были несвободны.
К 30 годам я была уже в полной безнадёжности: уже у всех дети подрастают, а у меня ничего нет... И тогда я стала думать: если очень сильно не постараюсь, не предприму каких-то активнейших действий, то ничего у меня так и не будет. У всех друзей и знакомых спрашивала: «Нет ли жениха? Дайте жениха!» Желания выйти замуж не нужно стесняться.
И метод сработал! У моей близкой подруги, худрука театра «Современник» Галины Волчек, была приятельница, у её мужа на работе оказался свободный стоматолог... Вообще-то я хотела писателя, поэта, а вовсе не зубного врача. Но мне сказали: «Он театр любит, вообще такой умный!» 9 мая у Давида с коллегами была назначена вечеринка в ресторане «Узбекистан». Подруга сказала: «Иди знакомиться». Надела миллион всяких цепочек и бус. Так хотела понравиться! Давид потом 30 с лишним лет вспоминал со смехом: «Всё на себя надела, что только могла!»
Я пришла, увидела его и подумала: этот мне тоже не годится. Высокий, с крупным лицом, похож на Мейерхольда, Пастернака. А мне нравились мужчины с мелкими, изящными чертами лица. Давид темноволосый, а я любила блондинов. Довольно медленно говорил, а мне импонируют люди с беглой речью. В общем, он мне совсем не понравился, да и Давид тоже очень быстро ушёл с вечера. Но еда была вкусная. Ну, думаю, ладно, зато поела.
Прошло некоторое время, наша посредница говорит: «Он не возражает ещё раз с тобой увидеться». - «Да ну, мы друг другу не понравились». Отказалась, в общем. Но подруга почему-то верила в успех своего предприятия. Был фестиваль кукольных театров, где я работала переводчиком. Наша с Давидом посредница приехала за мной: «Он в ресторане с моим мужем, они нас ждут». Эта семейная пара довольно быстро с ужина уехала. Мы с Давидом остались вдвоём. И пили водку. Я вообще не очень-то пью, а тут всё выпивала и выпивала…
Потом мы с ним вышли на улицу прогуляться, где он мне все цветы, которые были по дороге, купил. Дальше на всех лавочках мы с ним целовались. Это было так, с пьяных глаз... Но утром я подумала: вроде ничего так мужчина, можно ещё увидеться.
Но как-то всё очень медленно развивалось. А потом наступило лето, я уехала отдыхать с друзьями - три пары и я. И мне там стало очень грустно. Решила послать Давиду письмо. Нарисовала картинку: шесть человечков идут тремя парами, а сзади седьмой, одинокий - я. Написала: «Приезжай». И он приехал.
Дублёнка его шокировала
У Давида к тому времени была своя тяжёлая история в личной жизни. Он тогда попал в страшные обстоятельства… В общем, мужчина этот мне достался уже холостым и свободным, но очень удручённым. Он не особо рассуждал, подхожу ли я ему, просто ему все говорили: «Лариска такая девка хорошая! И родители у неё замечательные». И Давид поверил. Хотя он мне по-прежнему не нравился… Я так долго не была согласна с тем, что Давид - это и есть моя судьба. Но, как только согласилась, погрузилась с головой на 33 года в этот омут очень большой привязанности.
Предложение Давид сделал мне очень смешно. Я начала беспокоиться, что он на мне не женится, хотя после знакомства уже прошло несколько месяцев. Всё думала: как же мне его привадить? Мне показалось, что Давид плохо одет. И купила ему дублёнку - я работала с японцами, и у меня были сертификаты на покупку «фирмы». У Давида этот подарок вызвал ужас. Но понял: я к нему уже более чем расположена. Когда подарила лыжи, он засмеялся и сказал: «Давай, вместо того чтобы кататься по холодному лесу, поженимся». Я отреагировала мгновенно: «Пойдём быстрей!» Тем более все вокруг мне говорили: «Ты что, дура? Не упусти, такой хороший мужчина!» В общем, в мае познакомились, а в ноябре уже подали заявление в загс. Мне тогда 30 лет было, Давиду - 36.
Когда мы с Давидом начали жить вместе, он привёл свою дочку от первого брака Иру и сказал ей: «Лариса - человек, который стал моей жизнью. Если ты будешь к ней хорошо относиться и уважать её, ты тоже будешь в моей жизни, и всё, что я смогу для тебя сделать, я сделаю. Если ты будешь против Ларисы, я выберу её». Ира за всю жизнь ни разу мне не нагрубила. Давида уже нет несколько лет в живых, а мы с ней поддерживаем добрые отношения.
Через 2 года совместной жизни Давид во мне разглядел талант и рьяно стал этим заниматься. Тогда не было слова «продюсер», не работали рычаги, которые сегодня работают. Но Давид как-то находил способы меня «протолкнуть», всем объяснял, что я особенная, умею писать хорошие стихи. Когда к нему на приём пришёл Владимир Мигуля, Давид прямо в стоматологическом кресле начал ему рекомендовать меня. Володя сказал: ему нужны не просто стихи, а куплет и припев. Я написала. Мигуля положил их на музыку и отдал Вале Толкуновой. И пошло…
Давид искал мне композиторов, музыкантов. Всех приглашал к нам. Заставлял меня печь, жарить, варить, чтобы наш дом был притягательным. В общем, занимался моей карьерой. Мы с Давидом настолько увлеклись нашим общим творческим делом, что я перестала горевать по поводу своей бездетности. А поначалу очень страдала. Как только не лечилась… Меня охватывало отчаяние, когда очередная подруга беременела, а у меня это снова и снова не получалось… В 36 лет мне врачи сказали: «У вас уже такой возраст, что не имеет смысла лечение продолжать».
Я лила слёзы ночами… Но комплекса неполноценности у меня не было - благодаря Давиду. Он не винил меня, что не могу забеременеть. Во-первых, говорят, у Близнецов от природы нет такого уж сильного родительского чувства. Во-вторых, мне кажется, он во мне видел не только жену, но и дочку. Был очень авторитарным. Главная фраза у него: «Я сказал!» Он был завотделением и привык командовать. Даже когда Давид стал парализованным, всегда говорил: «Я сказал!»
Не могу сказать, что у меня с Давидом был такой уж рай. Всё случалось, он же не ангел. Иногда мне, конечно, хотелось взбрыкнуть. Но я 30 лет проработала референтом-переводчиком в японской газете «Асахи». Общение с японцами сформировало мой характер. Голову всё время вниз и только один ответ: «Да, как скажете». Мне всегда говорили: «В вашем словаре не должно быть слова «невозможно». Всё, что скажут, нужно выполнять».
После инсульта у Давида были две аневризмы. Потом сердце стало сдавать. Я день и ночь сидела возле него в больнице. Вообще не уходила. Врачи говорили: «Сегодня всё равно ничего не произойдёт. Идите домой, отдохните. Никто так не сидит». Я очень удивлялась! «Как я могу уйти? Это моё место на земле», - отвечала.
У Давида был недуг физический, но он по-прежнему оставался главой семьи, я спрашивала у него совета и разрешения по любому поводу. Давид уже был парализован, но мы ездили на «Кинотавр», два раза в Карловы Вары, в Баден-Баден, на мои гастроли в Израиль… Я таскала кресло. Мне все говорили: «Лариса, вам тяжело». Давид ведь весил 100 кг, громадина такая двухметровая. Ничего мне не было тяжело! Я знала, что должна это делать, чтобы мужу было хорошо. Мы с Давидом ходили в театр, в гости…
Мужу исполнилось 70 лет, а на другой день его не стало. В очень короткий отрезок времени ушли из жизни мои самые близкие люди. Это страшно... Первое время у меня случилась какая-то амнезия: не помню, как жила... Сейчас я уже не ощущаю того одиночества и сиротства. Работаю, стараюсь. Хочу ли снова замуж? Нет. Я так устала от потерь, что теперь боюсь и приобретений.
Сейчас у меня бесконечное количество концертов. Одна работаю почти два часа, и у меня полный зал. Каждый раз удивляюсь: почему они приходят? А ещё ко мне вернулась возможность писать...
Автор: Ольга Шаблинская АиФ